so burn on, you little candle
Блин. Совесть заела.
текст невычитанный, можете вообще не читать, хотя там очень интересно
угадайте? что загрешок из прошлого невыполненное обещание? 
читать дальше Marcuse and Postman by Barry Green
Герберт Маркузе (1898-1979) и Нейл Постман (1931-2003) – наверное, странное сочетание мыслителей для обсуждания в одной статье. Я делаю это в основном для того, чтобы дать вам попробовать на вкус их выдающуюся работу о социальном мире, в котором мы существуем. Я считаю, что каждому следует прочесть «Одномерный человек» Маркузе и «Веселимся до смерти» Постмана. Опять же, не то что бы эти работы совершенно верны, но они демонстрируют спорную работу в мире, в котором преобладает капитализм и средства массовой информации.
Маркузе родился в Германии, хотя позже эмигрировал в США, и его имя с тех пор ассоциируется с одной из самых известных школ немецких эмигрантов - Франкфуртской школой, которая располагается на Морнингсайд в Нью-Йорке, рядом с Университетом Колумбии. В конце концов ее члены стали основателями знаменитой магистратуры Новая школа Социологических Исследований, которая и поныне процветает в Нью-Йорке. Маркузе не был лично задействован в ее развитии, однакоего имя связано с Колумбией, Гарвардом и Брэндейс с 1958 по 1965 год и в конце концов с университетом Калифорнии, Сан-Диего, где он преподавал с шестидесятилетнего возраста.
Маркузе стал иконой для многих студентов в шестидесятые, поскольку критиковал капитализм, точнее, его американское отображение. Маркузе прославился как «отец новых левых», однако заявлял, что не имел ничего общего с их рождением и развитием вообще и отвергал сей эпитет.
Его перу принадлежит несколько известных работ, по которым он и известен, «Эрос и цивилизация» (1955) и «Одномерный человек» (1964). Я попробую дать вам только распробовать вторую из них. Но прежде чем я начну, вам надо знать одну деталь. Члены Франкфуртской школы в разной степени были под влиянием исследований Зигмунда Фрейда, основателя психоанализа. Абсолютное большинство членов школы были нео-марксистами, хотя некоторые выдвигали теорию о недостатке психологии в теории Маркса, считая, что теория Фрейда как раз восполняет этот пробел. Другие считали, что Фрейд и Маркс не имеют ничего общего, и эти двое не могут существовать рядом.
Маркузе принадлежал к первой группе. Он считал, что работы Маркса и Фрейда не только подходили друг другу, но и были важными компонентами для понимания сущности социальной реальности, эффектов капитализма на общество и идеологической базы на человеческую душу.
Так что вам необходимо знать самые общие черты фрейдистской теории психоанализа. В общем, Фрейд считал, что человек находитяся под влиянием двух характеристик, которые единственные являются врожденными и которые постоянно подавляются обществом, которое было создано именно для подавления их. Эти харктеристики – сексуальное влечение и агрессия. На самом деле, Фрейд считал, что человек может установить происхлождение всей цивилизации единственно из сложной адаптации нашего рода как млекопитающих, потостоянно влекомых сексуальными потребностями, в отличие от всех других млекопитающих, которые подчинены циклу сексуальной активности, ограниченному другими биологическими характеристиками.
Все адаптации человеческого организма к сексуальности производят целый набор компромиссов, которые ничуть не удовлетворяют нашу потребность в сексе и выходе агрессии. Лучшее из того, что люди могли сделать, - только адаптироваться к условностям цивилизации и найти замены сексу, которые Фрейд называл сублимациями, и которые, по сути, включали в себя добрую часть всей цивилизации, от музыки и искусства до религии и женитьбы. Итак, для Фрейда, человеческое существование ни в коем случае не было счастливым экспериментом. Теория сложна и лежит далеко за рамками этого курса, однако по крайней мере вы будете понимать самые основные положения теории, значившие очень много в его концепции нашего рода.
Хорошо, вернемся к Маркузе. Основной аргумент «Одномерного человека» [здесь Грин уточняет, что речь идет и о мужчинах, и о женщинах, поскольку в оригинале звучит слова «man» - прим. мое] таков: капитализм и, более точно, весь идеаологический аппарат в распоряжении каптиализма – реклама, телевидение, радио, все сми в целом – свордят реальность к одному измерению. Реальный протест в общем невозможен, так же как и любой путь избежать бесконечной потребности в новых товарах и услугах. Именно потому, что новая капиталистская идеология создает бесконечные потребности (НЕ желания) и бесоконечно удовлетворяет эти потребности в вашем местном магазине, мы пойманы в сеть беспрецедентного доселе в истории контроля.
Что это значит? В одной фразе: «конец диалектики». То есть, противоречия, волны капитализма никогда не иссякнут, и капитализм продолжит свое существование до тех пор, пока товары будут доставляться.
Я не знаю, можете ли вы понять, какой это шок для марксиста. Это как будто сказать, что рабство или постоянное ограничение настоящей свободы есть наше будущее – навсегда. Так что Маркузе выражал мнение, что капитализм победил всех неправых и сделался будущем лучшего мира.
Причины для его мнения опять же слишком многочисленны, но я дам вам почувтсвовать вкус его идей. Маркузе утверждал, что экономическая база капитализма никогда не была достаточно крепкой для его постоянной подпитки, по одной простой причине, что человеческие существа не продолжат покупать бесконечно, если только что-то не даст им причину для этого. Им просто не нужно совершать новые покупки, и самый важный вопрос, который Маркузе задавал, заключался в том, как капитализм переживет бесконечный поток продаж бесконечного моря товаров.
Вот самые основные стороны проблемы. Капитализм построен на производстве товаров. Это система роста и увеличения. Самый фундаментальный принцип – продолжать заставлять людей приобретать товары. Если у вас большая покупательская аудитория – это на самом деле не будет проблемой. С другой стороны, рост популяции на западе, который и производил большинство товаров в большинстве случаев, ограничил рост популяции, на самом деле, почти незаметно, так что люди должны были продолжать покупать больше товаров одновременно.
Маркузе считал, что это абсолютно невозможно, если вы не вовлечете некие психологические приемы. Вот где идеология играет свою роль. По поводу чего мы меньше всего уверены? Секс. Почему? Ну, секс подавляется нашим обществом, всеми цивилизованными обществами, по правде говоря. О, мы можем говорить о нем, видеть его, покупать, иногда даже заниматься им, но по существу сексуальные потребности подавляются самой сутью цивилизации. Прибавьте сюда факт, что очень немногие люди чувствуют себя в своей тарелке, когда дело касается сексуальности. Кто угодно может быть круче, горячее, сексуальнее – ЛУЧШЕ, чем они. В привязке к теории Фрейда, этот аргумент был лучшей базой для капталистов продолжать капитализм.
И вот как это делается. Для начала поменяем ЖЕЛАНИЕ на потребности. Хотеть что-то – жадность. Нуждаться в чем-то совершенно допустимо.Так что, вы не ХОТИТЕ эти джинсы; вы в них НУЖДАЕТЕСЬ. Замените одно слово – и жадность становится необходимостью. Вуаля! Быть очень осторожным в выборе слов – первейшее дело. Одним из самых подходящих примеров может служить рекламная кампания бренда Cartier, производящего наиболее дорогие ювелирные изделия в мире. Они запустили серию реклам с изображением очено дорогостоящих изделий – хоть и дешевле, чем все остальное, что они продают – и назвали это Le MUST de Cartier. Вы должны это купить! Всем НУЖНА золотая зажигалка! Даже если они не курят.
Реклама совершенно не должна вставлять слово «нужен», она может это продемонстрировать своей картинкой или концепцией, ведь идеи комплектуются в любых размерах и обертках. Реклама может превратить желание в потребность своим оигинальным дизайном. И она превратила. Так что, первым делом, вы не должны чувствовать вины, если НУЖДАЕТЕСЬ в чем-то. В конце концов, вы ДОЛЖНЫ иметь эти джинсы.
Во-вторых, что тоже, если не более, важно, создайте потребность в НОВОМ: новом и улучшенном. Исторически большинство культур редко доверяли инновациям, именно потому, что они были непроверенными, а старый друг лучше новых двух, как говорит пословица. В нашем обществе все крутится с точностью до наоборот. Если это не новое, этого просто нет. Подумайте как это важно. В мире, производящем бесконечность новых товаров, необходимо место для этих товаров. Заставить людей любить то, что они уже имеют, - серьезная проблема в этом контексте. Заставбте их нуждаться в новом, и не хотеть их, а иметь остую потребность в них!
Последний кусочек головоломки: прикрепите немного секса к вашему товару, к чему угодно от туалетной бумаги до зубной пасты, до одежды, машин, музыки, мусорных пакетов, всему! Любой продукт сделает вас сексуальнее. Вы будете выглядеть круто с этим замечательным мусорным мешком; а уж каким сексуальным вы будете, пользуясь этой зубной пастой! Машины – это всегда очень сексуально, а Айподы – да вы шутите, они супер, классные И сексапильные!
Я просто несерьезный. На самом деле это не смешно. Подумайте об этом. Если вы привяжете сексуальный аспект к товару, а согласно Фрейду, все мы постоянно подавляем в себе сексуальные порывы, тогда все, что поможет вам стать круче и сексуальнее, точно стоит того, чтобы это купить. Но возникает другой вопрос: а что делать со всем этим добром, которое уже лежит дома?
Гениально: выбросить! Маркузе считал, что ни одно общество в истории человечества не было так привязано к выбрасыванию, чем наше. Мы просто в восторге избавиться от чего-то, чтобы освободить место для нового, и более нового, и даже еще более нового. Чем новее, тем лучше. Или может иметь место привязанность к бренду, но если бренд не может предложить ничего оригинального, он скоро проследует путем всех мертвых компаний.
А что же происходит с нами? Мы просто остаемся постоянно несчастными. Плохое настроение? – Выйдите прогуляться и купите что-то новое, вам полегчает. Конечно, за это даже платить необязательно! Просто заплатите кредитной картой. Немедленная радость без боли – СЕЙЧАС. Вы можете носить это, водить это, использовать это, неважно. Конечно, на следующей неделе, или в следующем месяце, появится новая версия того, что вы только что купили – ЛУЧШЕ. Она будет горячее, мощнее, красивее, сексуальнее, черт побери – или все вместе, а вы посмотрите на вашу недавнюю покупку. Уже не так хорошо она выглядит. Решение? Ну конечно, купить новое! И так оно идет и идет...
Логика в том, чтобы держать людей в постоянном состоянии несчастности, потому что они не имеют вот этого классного нового, состоянии, которое может легко быть снято покупкой и переработкой уже имеющегося – жуткий цикл, по Маркузе. А мы ведь продолжаем делать это, даже погрязая в кредитах. Вот и получается, что мы мусорное общество, а не метериалистское. Мы любим и ненавидим вещи. Мы любим их, когда они новые и блестящие, и ненавидим, когда нам надо их заменить. И все это ради того, чтобы самим быть лучше, привлекательнее.
В конце концов, и вот это чрезвычайно ужасало Маркузе, мы не можем протестовать ни в какой осмысленной форме. К примеру, если кто-то опубликовывает книгу о чем-то, что очень плохо на нас влияет, книга тотчас же становится популярной, книгой «для кофейного столика», которую все читали и чей автор постоянно приглашается на телевидение и дает интервью, а потом уступает место другому бестселлеру и другому персонажу, пишущему о плохих для нас вещах.
Пытаться критиковать политическое устройства в некотором смысле так же удручает. Все, абсолютно все продается, покупается, раскручивается, а потом заменяется другой более новой горячей проблемой.Другими словами, необычное становится обычным, так же как любая другая вещь, которую мы можем купить. Современный капиталистский мир всасывает уникальное, как губка, и выплевывает это, как любой другой предмет, на продажу, а затем на свалку. Уникальное перерабатывается и в конце концов уничтожается. Для Маркузе, все становится одномерным, как средний класс становится средней толпой, undifferentiated массой, также известной как «рынок». Вот что будет держать капитализм на плаву, вот почему революция весьма и весьма маловероятна.
В теории гораздо больше тонкостей, чем я только что представил. Вам стоит однажды прочесть оригинал однажды, если то, что я написал, вызвало в вас интерес. В сети много ресурсов, но я всегда рекомендую оригинал.
Нейл Постман
Это я укорочу. Постман был убежденным критиком средств массовой информации в наше время. Он никогда не думал, что существовал шанс для сми быть контролируемым, а просто надеялся, что люди перестанут поглощать настолько огромные его порции. Он написал огромное количество книг, около восемнадцати, и сотни статей – научных и популярных одновременно; был профессором Университета Нью-Йорка, достиг самого высокого профессорского ранга, а также занимал должность декана факультета культуры и коммуникации на протяжении десяти лет.
Самая знаменитая работа Постмана – несомненно, «Веселимся до смерти». Он точно не был марксистом, но его критика американской культуры, а именно телевидения, представляет собой великолепный анализ этого средства массовой информации и его влияния на американцев (и канадцев тоже, которые смотрят его больше, чем родное канадское телевидение). Его центральная идея состоит в том, что большинство правительств и коммерческих корпораций могут положиться на наше добровольное узничество, когда мы «веселимя до смерти». Чем размышлять о мире или вступать с ним во что-то, хотя бы напоминающее серьезный диалог, мы просто сидим у экранов и всасываем происходящее там.
Заимствуя в чем-то идеи известного канадского мыслителя Маршалла Маклюэна (преподавателя Университета Торонто, между прочим, человека, о котором сейчас мало кто говорит), Постман выдвигал предположение, что средство информации создает свое собственное сообщение, или «метафору». В случае телевидения, единственная глубина – это слой геля, который наносится на волосы актеров. (Ну, это моя метафора, не его. Он отзывался о новостях как о «говорящих стрижках».) Смысл в том, что мы не воспринимаем ничего длиннее минутного сюжета в новостях. Телевидение для нас – средство развлечения и иногда случайных фактоидов.
Оно настолько притупляет наши чувства и наш интеллект, что просто не может «обучать». Факт, что ребенок может воспроизвести что-то, что он или она увидел(а) по телевизору, не имеет ничего общего с образованием. Словарный запас телевизионных программ сопоставим со словарным запасом десяти-одиннадцатилетнего ребенка, - это чтобы привлечь максимальную аудиторию, которая способна потреблять телевизионный продукт. Чем больше кто-то смотрит телевидение после двенадцатилетнего возраста, тем больше у этого кого-то шанс сохранить тот же уровень словарного запаса, что и в шестом классе.
Постман был твердо уверен, что телевидение, наиболее популярное сми в истори человечества (шесть часов в день, в среднем, на тот момент, когда он писал!), стало нашей «сомой». Алдус Хакслив в своей повести «Храбрый новый мир» изобрел идею этого наркотика, сомы, который любой мог принять, когда чувствовал себя несчастным. Для Постмана телевидение сделалось этим наркотиком. Включи и переключи. Любая идея развития наших умов или более глубокого понимания мира просто исчезает, когда мы увеличиваем потребление телевизионного продукта.
Я привожу пример Постмана не потому, что он был нео-марксистом, он совершенно определенно им не был, но потому, что он задает глубокие и беспокоящие вопросы о культуре, которая не может перестать развлекать себя. Она хочет еще, и еще, и еще. В некотором смысле эта идея отличается от концепции Маркузе о желании нового, и какое средство лучше сработает в продаже товара, хоть это и не был аргумент Постмана.
Маркузе и Постман часто называют полемистами. Полемика – это суровая критика, и полемист, следовательно, - тот, кто нападает на что-то. В некотором смысле этот термин отрицательный и уничижающий, он предполагает, что полемисты - это «сердитые» индивидуумы с зубом на что-то. Я никогда не расматривал их работы как полемические. Они очень продуманные и аргументированные. При том, что они рассматривают центральные характеристики нашей культуры и системы экономики, неудвительно, что их работы отвергаются.
Единственный способ почувствовать их ценность – прочесть их самим, когда у вас будет время. Решать вам.
текст невычитанный, можете вообще не читать, хотя там очень интересно
угадайте? что за
читать дальше Marcuse and Postman by Barry Green
Герберт Маркузе (1898-1979) и Нейл Постман (1931-2003) – наверное, странное сочетание мыслителей для обсуждания в одной статье. Я делаю это в основном для того, чтобы дать вам попробовать на вкус их выдающуюся работу о социальном мире, в котором мы существуем. Я считаю, что каждому следует прочесть «Одномерный человек» Маркузе и «Веселимся до смерти» Постмана. Опять же, не то что бы эти работы совершенно верны, но они демонстрируют спорную работу в мире, в котором преобладает капитализм и средства массовой информации.
Маркузе родился в Германии, хотя позже эмигрировал в США, и его имя с тех пор ассоциируется с одной из самых известных школ немецких эмигрантов - Франкфуртской школой, которая располагается на Морнингсайд в Нью-Йорке, рядом с Университетом Колумбии. В конце концов ее члены стали основателями знаменитой магистратуры Новая школа Социологических Исследований, которая и поныне процветает в Нью-Йорке. Маркузе не был лично задействован в ее развитии, однакоего имя связано с Колумбией, Гарвардом и Брэндейс с 1958 по 1965 год и в конце концов с университетом Калифорнии, Сан-Диего, где он преподавал с шестидесятилетнего возраста.
Маркузе стал иконой для многих студентов в шестидесятые, поскольку критиковал капитализм, точнее, его американское отображение. Маркузе прославился как «отец новых левых», однако заявлял, что не имел ничего общего с их рождением и развитием вообще и отвергал сей эпитет.
Его перу принадлежит несколько известных работ, по которым он и известен, «Эрос и цивилизация» (1955) и «Одномерный человек» (1964). Я попробую дать вам только распробовать вторую из них. Но прежде чем я начну, вам надо знать одну деталь. Члены Франкфуртской школы в разной степени были под влиянием исследований Зигмунда Фрейда, основателя психоанализа. Абсолютное большинство членов школы были нео-марксистами, хотя некоторые выдвигали теорию о недостатке психологии в теории Маркса, считая, что теория Фрейда как раз восполняет этот пробел. Другие считали, что Фрейд и Маркс не имеют ничего общего, и эти двое не могут существовать рядом.
Маркузе принадлежал к первой группе. Он считал, что работы Маркса и Фрейда не только подходили друг другу, но и были важными компонентами для понимания сущности социальной реальности, эффектов капитализма на общество и идеологической базы на человеческую душу.
Так что вам необходимо знать самые общие черты фрейдистской теории психоанализа. В общем, Фрейд считал, что человек находитяся под влиянием двух характеристик, которые единственные являются врожденными и которые постоянно подавляются обществом, которое было создано именно для подавления их. Эти харктеристики – сексуальное влечение и агрессия. На самом деле, Фрейд считал, что человек может установить происхлождение всей цивилизации единственно из сложной адаптации нашего рода как млекопитающих, потостоянно влекомых сексуальными потребностями, в отличие от всех других млекопитающих, которые подчинены циклу сексуальной активности, ограниченному другими биологическими характеристиками.
Все адаптации человеческого организма к сексуальности производят целый набор компромиссов, которые ничуть не удовлетворяют нашу потребность в сексе и выходе агрессии. Лучшее из того, что люди могли сделать, - только адаптироваться к условностям цивилизации и найти замены сексу, которые Фрейд называл сублимациями, и которые, по сути, включали в себя добрую часть всей цивилизации, от музыки и искусства до религии и женитьбы. Итак, для Фрейда, человеческое существование ни в коем случае не было счастливым экспериментом. Теория сложна и лежит далеко за рамками этого курса, однако по крайней мере вы будете понимать самые основные положения теории, значившие очень много в его концепции нашего рода.
Хорошо, вернемся к Маркузе. Основной аргумент «Одномерного человека» [здесь Грин уточняет, что речь идет и о мужчинах, и о женщинах, поскольку в оригинале звучит слова «man» - прим. мое] таков: капитализм и, более точно, весь идеаологический аппарат в распоряжении каптиализма – реклама, телевидение, радио, все сми в целом – свордят реальность к одному измерению. Реальный протест в общем невозможен, так же как и любой путь избежать бесконечной потребности в новых товарах и услугах. Именно потому, что новая капиталистская идеология создает бесконечные потребности (НЕ желания) и бесоконечно удовлетворяет эти потребности в вашем местном магазине, мы пойманы в сеть беспрецедентного доселе в истории контроля.
Что это значит? В одной фразе: «конец диалектики». То есть, противоречия, волны капитализма никогда не иссякнут, и капитализм продолжит свое существование до тех пор, пока товары будут доставляться.
Я не знаю, можете ли вы понять, какой это шок для марксиста. Это как будто сказать, что рабство или постоянное ограничение настоящей свободы есть наше будущее – навсегда. Так что Маркузе выражал мнение, что капитализм победил всех неправых и сделался будущем лучшего мира.
Причины для его мнения опять же слишком многочисленны, но я дам вам почувтсвовать вкус его идей. Маркузе утверждал, что экономическая база капитализма никогда не была достаточно крепкой для его постоянной подпитки, по одной простой причине, что человеческие существа не продолжат покупать бесконечно, если только что-то не даст им причину для этого. Им просто не нужно совершать новые покупки, и самый важный вопрос, который Маркузе задавал, заключался в том, как капитализм переживет бесконечный поток продаж бесконечного моря товаров.
Вот самые основные стороны проблемы. Капитализм построен на производстве товаров. Это система роста и увеличения. Самый фундаментальный принцип – продолжать заставлять людей приобретать товары. Если у вас большая покупательская аудитория – это на самом деле не будет проблемой. С другой стороны, рост популяции на западе, который и производил большинство товаров в большинстве случаев, ограничил рост популяции, на самом деле, почти незаметно, так что люди должны были продолжать покупать больше товаров одновременно.
Маркузе считал, что это абсолютно невозможно, если вы не вовлечете некие психологические приемы. Вот где идеология играет свою роль. По поводу чего мы меньше всего уверены? Секс. Почему? Ну, секс подавляется нашим обществом, всеми цивилизованными обществами, по правде говоря. О, мы можем говорить о нем, видеть его, покупать, иногда даже заниматься им, но по существу сексуальные потребности подавляются самой сутью цивилизации. Прибавьте сюда факт, что очень немногие люди чувствуют себя в своей тарелке, когда дело касается сексуальности. Кто угодно может быть круче, горячее, сексуальнее – ЛУЧШЕ, чем они. В привязке к теории Фрейда, этот аргумент был лучшей базой для капталистов продолжать капитализм.
И вот как это делается. Для начала поменяем ЖЕЛАНИЕ на потребности. Хотеть что-то – жадность. Нуждаться в чем-то совершенно допустимо.Так что, вы не ХОТИТЕ эти джинсы; вы в них НУЖДАЕТЕСЬ. Замените одно слово – и жадность становится необходимостью. Вуаля! Быть очень осторожным в выборе слов – первейшее дело. Одним из самых подходящих примеров может служить рекламная кампания бренда Cartier, производящего наиболее дорогие ювелирные изделия в мире. Они запустили серию реклам с изображением очено дорогостоящих изделий – хоть и дешевле, чем все остальное, что они продают – и назвали это Le MUST de Cartier. Вы должны это купить! Всем НУЖНА золотая зажигалка! Даже если они не курят.
Реклама совершенно не должна вставлять слово «нужен», она может это продемонстрировать своей картинкой или концепцией, ведь идеи комплектуются в любых размерах и обертках. Реклама может превратить желание в потребность своим оигинальным дизайном. И она превратила. Так что, первым делом, вы не должны чувствовать вины, если НУЖДАЕТЕСЬ в чем-то. В конце концов, вы ДОЛЖНЫ иметь эти джинсы.
Во-вторых, что тоже, если не более, важно, создайте потребность в НОВОМ: новом и улучшенном. Исторически большинство культур редко доверяли инновациям, именно потому, что они были непроверенными, а старый друг лучше новых двух, как говорит пословица. В нашем обществе все крутится с точностью до наоборот. Если это не новое, этого просто нет. Подумайте как это важно. В мире, производящем бесконечность новых товаров, необходимо место для этих товаров. Заставить людей любить то, что они уже имеют, - серьезная проблема в этом контексте. Заставбте их нуждаться в новом, и не хотеть их, а иметь остую потребность в них!
Последний кусочек головоломки: прикрепите немного секса к вашему товару, к чему угодно от туалетной бумаги до зубной пасты, до одежды, машин, музыки, мусорных пакетов, всему! Любой продукт сделает вас сексуальнее. Вы будете выглядеть круто с этим замечательным мусорным мешком; а уж каким сексуальным вы будете, пользуясь этой зубной пастой! Машины – это всегда очень сексуально, а Айподы – да вы шутите, они супер, классные И сексапильные!
Я просто несерьезный. На самом деле это не смешно. Подумайте об этом. Если вы привяжете сексуальный аспект к товару, а согласно Фрейду, все мы постоянно подавляем в себе сексуальные порывы, тогда все, что поможет вам стать круче и сексуальнее, точно стоит того, чтобы это купить. Но возникает другой вопрос: а что делать со всем этим добром, которое уже лежит дома?
Гениально: выбросить! Маркузе считал, что ни одно общество в истории человечества не было так привязано к выбрасыванию, чем наше. Мы просто в восторге избавиться от чего-то, чтобы освободить место для нового, и более нового, и даже еще более нового. Чем новее, тем лучше. Или может иметь место привязанность к бренду, но если бренд не может предложить ничего оригинального, он скоро проследует путем всех мертвых компаний.
А что же происходит с нами? Мы просто остаемся постоянно несчастными. Плохое настроение? – Выйдите прогуляться и купите что-то новое, вам полегчает. Конечно, за это даже платить необязательно! Просто заплатите кредитной картой. Немедленная радость без боли – СЕЙЧАС. Вы можете носить это, водить это, использовать это, неважно. Конечно, на следующей неделе, или в следующем месяце, появится новая версия того, что вы только что купили – ЛУЧШЕ. Она будет горячее, мощнее, красивее, сексуальнее, черт побери – или все вместе, а вы посмотрите на вашу недавнюю покупку. Уже не так хорошо она выглядит. Решение? Ну конечно, купить новое! И так оно идет и идет...
Логика в том, чтобы держать людей в постоянном состоянии несчастности, потому что они не имеют вот этого классного нового, состоянии, которое может легко быть снято покупкой и переработкой уже имеющегося – жуткий цикл, по Маркузе. А мы ведь продолжаем делать это, даже погрязая в кредитах. Вот и получается, что мы мусорное общество, а не метериалистское. Мы любим и ненавидим вещи. Мы любим их, когда они новые и блестящие, и ненавидим, когда нам надо их заменить. И все это ради того, чтобы самим быть лучше, привлекательнее.
В конце концов, и вот это чрезвычайно ужасало Маркузе, мы не можем протестовать ни в какой осмысленной форме. К примеру, если кто-то опубликовывает книгу о чем-то, что очень плохо на нас влияет, книга тотчас же становится популярной, книгой «для кофейного столика», которую все читали и чей автор постоянно приглашается на телевидение и дает интервью, а потом уступает место другому бестселлеру и другому персонажу, пишущему о плохих для нас вещах.
Пытаться критиковать политическое устройства в некотором смысле так же удручает. Все, абсолютно все продается, покупается, раскручивается, а потом заменяется другой более новой горячей проблемой.Другими словами, необычное становится обычным, так же как любая другая вещь, которую мы можем купить. Современный капиталистский мир всасывает уникальное, как губка, и выплевывает это, как любой другой предмет, на продажу, а затем на свалку. Уникальное перерабатывается и в конце концов уничтожается. Для Маркузе, все становится одномерным, как средний класс становится средней толпой, undifferentiated массой, также известной как «рынок». Вот что будет держать капитализм на плаву, вот почему революция весьма и весьма маловероятна.
В теории гораздо больше тонкостей, чем я только что представил. Вам стоит однажды прочесть оригинал однажды, если то, что я написал, вызвало в вас интерес. В сети много ресурсов, но я всегда рекомендую оригинал.
Нейл Постман
Это я укорочу. Постман был убежденным критиком средств массовой информации в наше время. Он никогда не думал, что существовал шанс для сми быть контролируемым, а просто надеялся, что люди перестанут поглощать настолько огромные его порции. Он написал огромное количество книг, около восемнадцати, и сотни статей – научных и популярных одновременно; был профессором Университета Нью-Йорка, достиг самого высокого профессорского ранга, а также занимал должность декана факультета культуры и коммуникации на протяжении десяти лет.
Самая знаменитая работа Постмана – несомненно, «Веселимся до смерти». Он точно не был марксистом, но его критика американской культуры, а именно телевидения, представляет собой великолепный анализ этого средства массовой информации и его влияния на американцев (и канадцев тоже, которые смотрят его больше, чем родное канадское телевидение). Его центральная идея состоит в том, что большинство правительств и коммерческих корпораций могут положиться на наше добровольное узничество, когда мы «веселимя до смерти». Чем размышлять о мире или вступать с ним во что-то, хотя бы напоминающее серьезный диалог, мы просто сидим у экранов и всасываем происходящее там.
Заимствуя в чем-то идеи известного канадского мыслителя Маршалла Маклюэна (преподавателя Университета Торонто, между прочим, человека, о котором сейчас мало кто говорит), Постман выдвигал предположение, что средство информации создает свое собственное сообщение, или «метафору». В случае телевидения, единственная глубина – это слой геля, который наносится на волосы актеров. (Ну, это моя метафора, не его. Он отзывался о новостях как о «говорящих стрижках».) Смысл в том, что мы не воспринимаем ничего длиннее минутного сюжета в новостях. Телевидение для нас – средство развлечения и иногда случайных фактоидов.
Оно настолько притупляет наши чувства и наш интеллект, что просто не может «обучать». Факт, что ребенок может воспроизвести что-то, что он или она увидел(а) по телевизору, не имеет ничего общего с образованием. Словарный запас телевизионных программ сопоставим со словарным запасом десяти-одиннадцатилетнего ребенка, - это чтобы привлечь максимальную аудиторию, которая способна потреблять телевизионный продукт. Чем больше кто-то смотрит телевидение после двенадцатилетнего возраста, тем больше у этого кого-то шанс сохранить тот же уровень словарного запаса, что и в шестом классе.
Постман был твердо уверен, что телевидение, наиболее популярное сми в истори человечества (шесть часов в день, в среднем, на тот момент, когда он писал!), стало нашей «сомой». Алдус Хакслив в своей повести «Храбрый новый мир» изобрел идею этого наркотика, сомы, который любой мог принять, когда чувствовал себя несчастным. Для Постмана телевидение сделалось этим наркотиком. Включи и переключи. Любая идея развития наших умов или более глубокого понимания мира просто исчезает, когда мы увеличиваем потребление телевизионного продукта.
Я привожу пример Постмана не потому, что он был нео-марксистом, он совершенно определенно им не был, но потому, что он задает глубокие и беспокоящие вопросы о культуре, которая не может перестать развлекать себя. Она хочет еще, и еще, и еще. В некотором смысле эта идея отличается от концепции Маркузе о желании нового, и какое средство лучше сработает в продаже товара, хоть это и не был аргумент Постмана.
Маркузе и Постман часто называют полемистами. Полемика – это суровая критика, и полемист, следовательно, - тот, кто нападает на что-то. В некотором смысле этот термин отрицательный и уничижающий, он предполагает, что полемисты - это «сердитые» индивидуумы с зубом на что-то. Я никогда не расматривал их работы как полемические. Они очень продуманные и аргументированные. При том, что они рассматривают центральные характеристики нашей культуры и системы экономики, неудвительно, что их работы отвергаются.
Единственный способ почувствовать их ценность – прочесть их самим, когда у вас будет время. Решать вам.
-
-
25.03.2007 в 20:03-
-
26.03.2007 в 00:38