Вчера был очень, очень, очень длинный день, начавшийся практически позавчера, потому что я легла поздно, собираясь с чистой совестью проснуться в понедельник пораньше, посмотреть Шерлока, а потом уже приступать к работе. Получилось все немножко совсем наоборот, потому что в семь утра, когда еще была темнотища за окном, у меня зазвонил телефон, и я долго не могла понять, почему оно звенит и почему номер гласит "01234567". По ту сторону трубки оказался папа с сообщением об Адовом Пиздеце с клиентом в Мадриде, поэтому я с обреченным помятым лицом откинула уютное одеяло в сторону, включила компьютер и приступила к работе в 7 часов 20 минут утра, проспав меньше четырех часов.
С клиентом постепенно разобрались, на что потребовались многочисленные звонки в Барселону, Мадрид, на российский номер и скайп, часы нервов, плохо повлиявшие на и так слабо соображающую голову. Из всех органов чувств у меня осталось только подергивающее край глаза напряжение, какое-то очень потерянное, усугубленное подавленностью последних двух недель, смешанное с фатализмом в духе "жизнь вся такая серая, и так будет всегда". Нехватка сна делает с людьми и не такое.
Единственный плюс - я отработала положенные часы уже к половине второго и собиралась уже лечь поспать на час, как передумала и решила, что сначала посмотрю Шерлока (полтора часа), потом лягу подремлю (два часа) и как раз поеду на испанский. Что из этого вышло, уже понятно - никакого сна не получилось, уставшей, перенервничавшей и измученной мне The Reichenbach Fall был как удар под дых, все валилось из рук, и на испанский я поехала зевая, накрашенная и в платье (вместо щита).
По приезде домой сели с мамой смотреть Шерлока снова, после чего, примерно в полпервого ночи, я залезла под пуховое одеяло и проспала тринадцать часов под позитивные сны в духе "Голодных игр", Королевской битвы и прочих жизнеутверждающих сценариев. Сон пошел мне на пользу, и на жизнь я смотрю чуть радостнее, но по-прежнему жду не дождусь, когда ко мне вернется моя внутренняя уверенность, что все зашибись. Она угасла как-то, и я не знаю, как ее вернуть.