Сижу в ложе аэропорта славного города Ньюарка, хлещу дармовое вино и хрустю морковкой. Кушать тут нечего, кроме всяких орешков и крекеров, а до моего волшебного рейса в волшебную Барселону еще три часа.
Пока не ощущаю всего счастья; оно, видимо, навалится, как из бетономешалки, после того, как пройдет первый шок.
Грустно немного. Все сентябрьские эмоции и чувства сплелись в один водоворот - я не могу находиться в аэропорту в Нью-Джерси на пути в Барселону и не думать об Айзеке, потому что это все мне так напоминает март, когда мы были счастливы, вместе - и счастливы вместе. Я все еще знаю, что приняла правильное решение. Это, однако, не мешает мне грустить, хоть первоначальная боль уже немного улеглась, и переживать тот факт, что он тоже переживает и что ему тяжело. Хоть он и сильная личность, и мне хочется верить, что наши отношения сделали его еще чуть-чуть сильнее и позитивнее, я не могу помочь ему никак, как бы мне ни хотелось. Мне грустно, потому что ему грустно. Вика вот его тут попросила о помощи, и я очень этому рада, потому что поддерживать с ним связь безотносительно меня - это очень важно, ему в первую очередь, и он хотя отвлекается, пока охотится на Нуки и прочих зверей. Пишите ему, ребята, если есть что сказать и о чем рассказать - общайтесь, английский тренируйте... Ему будет приятно.
Ну вот, хотела сделать пост об аэропортовых делах и путешествиях, а скатилась в личную жизнь. Так всегда и бывает. Я, на самом деле, уже как-то устала: хоть легла не очень поздно, но проснулась рано, потом тягала чемоданы через таможню и досмотр, потом на взлете нехило трясло (чего вы думаете я тут красное вино хряпаю?)... В самолете в Барселону буду спать, я думаю. На взлете полюбуюсь на вечерний Нью-Йорк, а потом только меня и видели!
Пошла за третьим бокалом. Top Gear меня взбодрит.